— Люциан: Вы ведёте себя как шайка бешенных псов! А это, господа, не пройдёт. Нет, если вы собираетесь победить вампиров на их территории. Нет, если вы собираетесь выжить в войне.
Из фильма «Другой мир», 2003
Революция — как Сатурн, она пожирает собственных детей. (Часто приписывается Камилю Демулену или Жоржу Жаку Дантону).
Перевод:La R
Джимми (о Серби): А почему он так странно себя ведет?
Элоиза: Ах это… Он влюблен. Он выронил фотографию(показывает фотографию Джимми).
Джимми: А как его вылечить?
Элоиза:(грустно) От любви не лечат…
Из «Jimmy Cool»
Может быть, неоднозначно это покажется, но дело заключается в том, что очень мало кто в то время понимал и верил в то, что вопрос идет не об идеологии, учитывая ваш вопрос, вопрос не идет о формах собственности, о хозяйствовании, о реформах, а вопрос идет о государстве. Что основная проблема, основной удар направлен против единого государства, а вовсе не против реформирования общественно-политического устройства государства. Наши, так сказать, как их тогда называли, диссиденты, сегодня, я не знаю, как они себя предпочитают называть, но большинство из них откровенно в последние годы признавались, что они метили в социализм, а попали в российское государство. На самом деле ведь вопрос заключался именно в том, будет единая страна или не будет. И все разногласия заключались именно в этом между, скажем, ГКЧП и Горбачевым, только в этом. И разногласия между Горбачевым и Ельциным были тоже только в этом. Все остальное это было, я бы сказал, некорректное использование различных форм и методов воздействия на общественное мнение в личной цели, в популярности личной. Вопрос стоял о государстве и о власти. Между нами и Горбачевым вопрос стоял — будет ли у нас единое союзное государство федеративное или будет конфедеративное. И этот процесс продолжался, грубо говоря, примерно два года. Наши конфликты они просто не выплескивались до поры до времени, но на самом деле это так и было. Потому что он, проиграв по сути дела референдум, тут же взял и организовал так называемый новоогаревский процесс, где, по сути дела, консолидировались все националистические силы и националистические лидеры. Это было известно, и эта борьба шла все время, вплоть до Верховного Совета. В официальных выступлениях на Верховном Совете и на съезде Горбачев проигрывал. Но, видимо, уже он далеко зашел в этом проигрыше. Потому что мое было представление, и оно остается, он страшно боялся потерять власть. Боялся потерять власть именно в силу того, что он видел реального на тот момент противника на президентский пост в лице Ельцина, это был для него реальный противник. И вот тут они как раз, грубо говоря, расходились именно с точки зрения уже личной власти. Ельцин готов был во имя власти, наверное, на все. А Горбачев тоже соглашался поступиться, как он говорил, принципами во имя только одного — удержаться на плаву в качестве президента или председателя чего угодно, какого-то нового союза, который он был готов создать в обмен на ликвидацию Советского Союза. Я думаю, что вы слышали, что в то время его очень активно пропагандировали в виде председателя Организации Объединенных Наций, откровенно ему предлагали пост президента нового так называемого союза, на который его как бы изберут по принципу выбора председателя Организации Объединенных Наций. И он на это был готов[2].
Между вещями нет существенной разницы, все быстротечно, все тлен. Вокруг тебя жизнь рушиться, зато внутри ты становишься твёрже алмаза. Должно быть, именно это плотная сердцевина как магнитом привлекает к тебе других.
Между настоящим чувством и его описанием проложена, как доска, предпосылка, лишенная всяких связей.
Франц Кафка, из книги «Дневники (1910–1923)», 1910
Бывают вечера, когда небо мне кажется пустыней, звезды — холодными мрачными покойниками, трупами в этом безжизненном бессмысленном мироздании, только мы одни мечемся в одиночестве на нашей маленькой захудалой провинциальной планете, как в глухом городишке, в захолустье, где нет воды, темно и даже не останавливаются скорые поезда…
…Но бывают вечера, когда всё небо полно жизни, когда если хорошенько прислушаться, слышно, как на каждой планете шумят леса и океаны… Фантастические океаны! Бывают вечера, когда все небо полно таинственных знамений, словно это живые существа, рассеянные по разным планетам, которые смотрят друг на друга, угадывают, дают знаки, ищут друг друга…
Из фильма «Безымянная звезда»
Долгое время отношения между великими державами были холодными. Но сейчас можно видеть отчетливые признаки ломки льда. Международное положение просветлело. Недоверие рассеивается, как туман ранним весенним утром. Мы констатируем много предпосылок для разрядки. Все больше людей включаются в борьбу за мир, и это отрадно, поскольку широкое народное движение резко повышает возможности для мира и разоружения. Положено начало диалогу между великими державами.[2]
Могут спросить, к чему эти невозможные решения? Я отвечаю: «Для трёх вещей: для справедливости общего правила, так как других решений нет, для пользы.» — о значимости комплексных чисел.
— Палёный: Долгие годы, мы пытались комбинировать кровные узы. И все эти годы, на это не удавалось. Это было бесполезным. Даже на клеточном уровне, судьба наших видов была предопределена уничтожать друг друга. Но разгадкой, мы знали… было обнаружить самую редкую кровную узу… прямого потомка Алескандра Корвинуса… Венгерского воеводы… который получил власть в начале X века. Как раз чтобы смотреть как его деревню сьедает чума. Лишь он выжил. Каким-то образом, его тело смогло изменить болезнь… перелепить её для себя. Он стал первым истинным бессмертным. Много лет позже, он стал отцом по крайней мере двух детей… которые унаследовали те же черты.
— Виктор: Сыновья клана Корвинус. Один укушенный летучей мышью, другой — волком… а третий остался на одиноком пути смертного человека. Это смешная легенда и ничто более.
— Палёный: Может быть… но наших видов действительно есть общий предок.
— Виктор: Вон лежит потомок Корвинуса… (показывает на склеп Маркуса) менее метра от тебя.
— Палёный: Да. Но он уже вампир. Нам нужен был чистый источник… незаражённый. Точная копия изначального вируса. Сам штамм Корвинуса, который как мы узнали… был спрятан в генетическом коде его потомков-людей… и передан в дезактивированной форме… через века Майклу Корвину. Его кровь подволяет совершенное слияние наших видов.
— Виктор: Такого слияния не может быть. Даже говорить об этом — ересь.
— Палёный: Увидим. Когда Люциан сделает ему иньекцию…
— Виктор: Люциан мёртв.
— Палёный: По чьим словам? (смотрит туда где только что стоял сбежавший Крэйвен)
— Виктор: (Селине) Я тебе обещаю, дитя моё… Крэйвен заплатит своей жизнью.
— Палёный: Скоро этот дом будет в руинах.
— Селина: Ты первый.
— Палёный: Нет, подождите. Подождите. Лишь вы будете знать правду об этом. Если Люциану удалось заполучить кровь чистокровного… сильного Старейшины как Амилия… или ты… (показывает на Виктора) и вколоть её себе вместе с кровью Майкла…
— Виктор: (шёпотом) Отвращение.
— Палёный: Полувампир… полуликан… но сильнее обоих!
Из фильма «Другой мир», 2003
Я не задерживаюсь где-либо или с кем-либо долее, чем мне это необходимо, чтобы заполучить то, что я хочу, а потом меня поминай как звали. У меня нет цели: бесцельное блуждание самодостаточно.
— О, как сладок этот вкус свободы! — воскликнул Питер.
— Неужели? — удивился Эндер. — Между прочим, мы только что расправились с разумной расой, которую так и не поняли.
— Ага, — кивнул Питер. — Ты хочешь сказать, что куда интереснее расправиться с противником, который способен понять, насколько ловко ты разгромил его?
Из книги «Ксеноцид»
Блаженные часы проходят, и необходимо хоть как-нибудь и хоть что-нибудь сохранить, то есть противопоставить смерти, отцветанию шиповника.
Джимми (когда Люциус вернулся с острова): Ну что, погулял?
Люциус: Погулял? Меня чуть ли не съели!
Джимми: А фотографии?
Люциус: Я в отпуске, (радостно) как же без фотографий?
Из «Jimmy Cool»
— Я — Делец смерти, поклялась уничтожить существ известных как ликаны. Наша война подолжается долгие века, невидимая человеческим взором. Но всё это вскоре изменится.
Из фильма «Другой мир», 2003
Всякий человек столь же хрупок, как все прочие: никто не уверен в своём завтрашнем дне.
… в моих глазах книга — это человек, а моя книга — не что иное, как я сам: косноязычный, растерянный, бестолковый, похотливый, распущенный, хвастливый, сосредоточенный, методичный, лживый и дьявольски правдивый — словом, такой, какой я есть.
— Может нам это как-то отпраздновать? Если спатифилум подождет.
— А что ты имеешь в виду?
— Не знаю. Паб?
Из фильма «Типа крутые легавые»
И теперь самое главное. Мы должны работать, как одна команда, что означает: вы делаете все, что я вам говорю.
Из «Куриный побег»
Мрачная печаль, как дым крематория, затянула небо над городом… Рука об руку, прижавшись друг к другу, идут мужчина и женщина, однако не страстью, не душевным порывом вызван их жест, нет, он навязан этой мрачной, смутной эпохой, свежей, как дымящаяся рана. Самые разнообразные вещи образуют единое целое. Тень кота, пробегающего по зимней крыше. Скрип освещённой солнцем стеклянной двери — наверное, под этот звук и заснул самоубийца, наглотавшись снотворного. Посудная лавка — в неё въехал армейский джип, и во все стороны разлетелись осколки дешёвой посуды. Песня демонстрантов, шагающих куда-то колонной. Человек, который потерял на войне ногу. Торговцы наркотиками. …И мужчина с женщиной, идущие по улице рука об руку, тоже связаны со всем этим.
Любящий человек опасен, как дикий зверь. В угоду чувству он готов убить себя, тебя, друга, брата, ребенка. Любящий фанатик готов зарубить топором человека только за то, что тот доставил удовольствие его жене.
Мадам… или мадмуазель?
— Называйте меня, как хотите. Я и то и другое.
Из фильма «Безымянная звезда»
Надо радоваться тому, что пока в Швеции премьер-министр может жить и передвигаться, как простой человек. (За несколько часов до своего убийства, последнее интервью)[1]
Лиза Лэйн, чемпионка США по шахматам, как-то назвала Фишера сильнейшим из живущих шахматистов. Ответ: «Это верно, однако Лиза Лэйн, собственно говоря, не в состоянии об этом судить».
Можно сказать, что к Улофу Пальме в Советском Союзе относились с большой симпатией. В то время, было немало социал-демократических лидеров, которые называли свои отношения с Советским Союзом, создавали новые формы этих отношений… Но: он не любил Советский Союз, как систему, как режим, для него это был тоталитаризм, ненавидимый им, может, как социал-демократом, даже в большей степени, чем лидерами или представителями буржуазных партий, потому что посторонние наблюдатели часто заявляли, что они не видят разницы между социализмом социал-демократов и социализмом советских коммунистов… (Борис Панкин, бывший посол СССР в Швеции)[3]
Какая радость — существовать! Только видеть, хотя бы видеть лишь один этот дым и этот свет. Если бы у меня не было рук и ног и я бы только мог сидеть на лавочке и смотреть на заходящее солнце, то я был бы счастлив этим. Одно нужно только — видеть и дышать. Ничто не дает такого наслаждения, как краски…
В своих дурных привычках я знаю меру. Главное — не погрязнуть в них (казалось бы, какое нелепое слово). Ведь безнравственность — это некий механизм. Для того чтобы умело им управлять, нужно обладать нечеловеческими качествами. А тот, кто погряз в своих привычках, управляет механизмом по-человечески и, как результат, неизбежно совершает ошибки. Вот и всё.
И вот я опять скитаюсь, ещё живой, но, когда начинает капать дождь и я начинаю бесцельно бродить по улицам, я слышу, как позади с клацаньем падают мои бесчисленные «я», и спрашиваю себя: что дальше? Можно было предположить, что испытаниям, выпадающим на долю тела, есть предел; оказывается нет. Так высоко взмывает оно над страданием и болью, что когда все, кажется, окончательно убито, и тогда остается ноготь на мизинце или клок волос, которые дают побеги; и эти-то бессмертные побеги никогда не иссякают. Таким образом, даже когда вы безоговорочно мертвы и забыты, находится какая-то ничтожно малая частица вашего существа, способная дать побег, и эта частица выживает, сколь бы мёртвым ни оказалось прошедшее будущее.
Эй, Рико, хватит развлекаться! Штурвал на себя! А теперь легонько поцелуй землю. Чмокни её, как сестру. … Я сказал — чмокни!
Из «Мадагаскар 2»
У Фишера нет другого выхода, как любить шахматы. Ведь он не умеет делать ничего другого. (Михаил Моисеевич Ботвинник)
Джимми: Серби как-то странно себя ведёт.
Биззи: В каком смысле?
Джимми: Не знаю. В странном.
Из «Jimmy Cool»
Слушай, по ночам тело приобретает полную свободу, которой ей так не хватает днём. Люди, предметы — всё погружается в сон. Взгляни вокруг — эти стены спят. Спит тумбочка, спит дверь. Оконные стёкла — и те заснули. А заснув, покрылись невидимыми трещинами. Трещины эти настолько широки, что пролезть в них не составит никакого труда. Ты можешь пройти сквозь стену, даже не потревожив её. Скажи, что такое, по-твоему, ночь? Ночь — это гармония. Ночью всё существует в мире и согласии, а днём — вспомни, как жестоко свет воюет с тенью. Не-ет. Ночью всё иначе. После захода солнца ночь, народившаяся в доме, покидает родные стены и берёт под руку ночь уличную, потому что обе они суть одно и то же, и нет между ними различий. Ночной воздух так и кишит тайными заговорщиками — ненависть в сговоре с любовью, боль — с радостью. Крепко держатся они друг за друга, и, должно быть, недаром в ночной темноте убийца молодой женщины испытывает особенную нежность к своей жертве…
— Любишь ли ты меня?
— Люблю ли я тебя? не знаю, но когда ты рядом, мне хорошо, и я рад что держу за руку именно тебя, нам хорошо, мы улыбаемся, что еще нужно? Истосковавшимся по не наигранным ласкам и чувствам, пусть это обман — но это приятный обман. Он будоражит сознание, захватывает дух… Время бежит быстро, и нет возможности проследить за ним, ибо все должно быть так, как должно быть. Не спрашивай также кто я? — я и сам не знаю, может быть, мне все это кажется, может нас нет совсем, а мы просто видим прекрасные сны.
Из фильма «Безымянная звезда»
Из всех вообще безнравственных отношений — отношение к детям, как к рабам, есть самое безнравственное.
Джимми: (глядя на Серби в теле Биззи) Они обращаются с ним как с собакой.
Биззи (в теле Серби): Даже смотреть противно.… Эй, а меня никогда не чесали за ушком.
Из «Jimmy Cool»
Элоиза: Это ужасно!
Джимми: Что это и как это пишется?
Элоиза: Эта комната — она ужасна. Биззи, ты что, сдаёшь её мусору?
Из «Jimmy Cool»
— Ладно, а это кто?
— Это Лардж. Тележки собирает в супермаркете.
- Так.
— Имя Майкл Армстронг.
- Ага.
— У него мозги как у ребенка.
- Так.
— Живет на Саммер-стрит с мамой и сестрой.
— А они хоть здоровы?
- Кто?
— Мама и сестра.
— Это одно лицо.
Из фильма «Типа крутые легавые»
Я возражаю, когда меня называют шахматным гением, потому что считаю себя всесторонним гением, которому просто выпало играть в шахматы. Мусор вроде Каспарова можно назвать шахматным гением, но он — как ученый идиот. Он не знает ничего кроме шахмат.
— А вы были ребёночком… И такая маленькая-маленькая… Розовенькая-розовенькая… Пухленькая-пухленькая, как поросеночек… И вот этот поросеночек рос, рос и выросла такая большая…
— Что выросло?!
— Ну, что выросло, то выросло, теперь уж не вернёшь…
Из фильма «Мистер Икс»
— Это как… дежавю, словно я уже здесь бывал.
— Видел по телеку?
— Нет, это как… дежавю, словно я уже здесь бывал.
Из «Мадагаскар 2»
У любящего человека резко снижаются способности к созиданию. Какое созидание, какой прогресс, какой производительный труд, когда вся голова забита одной-единственной мыслью, разросшейся как раковая клетка?
Действовать надо, как если бы прошлое было мертво, а будущее неосуществимо. Действовать надо, как если бы следующий шаг был последним, каковым он, в сущности, и является.
Марти: Док, нельзя же просто зайти в магазин и купить плутоний! Ты его спёр?
Док: Конечно! У кучки ливийских националистов. Они хотели, чтобы я сделал им бомбу, а я схватил плутоний под мышку и поминай как звали!
Из фильма «Назад в будущее»
Всякий раз, уступая чужим требованиям, ты задаешься одним и тем же вопросом: как остаться самим собой!
«Святейшее из званий», звание «человек», опозорено, как никогда. Опозорен и русский человек — и что бы это было бы, куда бы мы глаза девали, если бы не оказалось «ледяных походов»!
Совет — трусливое отступление перед будущим, являющимся пробным камнем нашего настоящего. Но проверки боится лишь тот, у кого нечистая совесть. Человек, не выполняющий задачи своего времени. Однако кто совершенно точно знает свою задачу? Никто. Потому у каждого из нас нечистая совесть, от которой хочется убежать — как можно скорее уснув.
Если раньше он, как все люди, считал необходимым куда-то двигаться, то теперь понял, что двигаться куда-либо означает двигаться куда угодно, в том числе и сюда, так зачем трогаться с места?
— А как же ты можешь разговаривать, если у тебя нет мозгов? — спросила Дороти.
— Не знаю, — ответило Чучело, — но те, у кого нет мозгов, очень любят разговаривать. — «Удивительный Волшебник из Страны Оз» (англ. The Wonderful Wizard of Oz)
Выбор один: или бери, что дают, и учись плавать, либо тони в дерьме. Привыкнешь жить в стаде — тогда ты в безопасности. Чтобы тебя приняли, оценили, ты должен зачеркнуть своё «я», слиться со стадом. Хочешь мечтать — мечтай, но как все.
Никому не довелось основательно изучить меня, ибо как личность я постоянно самоликвидировался.
…место — это всего лишь то, что мы создаем из него, что привносим своего, точно так же, как это происходит с другом, любовницей, женой, домашней зверушкой или любимым занятием.
Женщины никогда не бывают так сильны, как когда они вооружаются слабостью.
Многие не поверят, но все когда-либо случавшееся в воображении всегда происходило и в действительности, — не знаю, как с другими, со мной это именно так.
В Америке человек думает только о том, как ему стать президентом Соединённых Штатов. Там — каждый потенциальный президент. Здесь каждый — потенциальный нуль, и если вы становитесь чем-нибудь или кем-нибудь, это случайность, чудо.
Только одно может двигаться так же быстро, как свет, и это ангелы. Одни ангелы могут передвигаться со скоростью света. Тысячу световых лет потребуется, чтобы добраться до Урана, но никто никогда не бывал там и никогда не будет. Возьмите американскую воскресную газету. Кто-нибудь обращал внимание, как читают воскресные газеты? Сперва смотрят картинки, потом страничку юмора, потом спортивную колонку, потом объявления, потом театральные новости, потом книжное обозрение, потом заголовки статей. Схватывание главного. Онтогенез-филогенез. Будь точным, и никогда не придётся употреблять такие слова, как время, смерть, мир, душа. В каждом высказывании кроется маленькая неточность, и эта неточность растет и растет, пока высказывание не потеряет смысл. Безупречна одна поэзия, давшая представление о времени. Стихотворение — это паутина, которую поэт, вытягивая нить из собственного тела, ткёт в соответствии с высшей математикой интуиции. Поэзия всегда права, потому что поэт начинает из сердцевины и идёт во вне…
Надо спокойно разбираться в себе, не торопиться с выводами, жить, как подобает, а не гоняться, как собака за собственным хвостом.
Франц Кафка, из книги «Дневники (1910–1923)», 1910
Умереть сейчас значило бы ни что иное, как погрузить Ничто в Ничто, но чувства не могли бы с этим смириться, ибо можно ли, даже ощущая себя как Ничто, сознательно погрузить себя в Ничто, причем не просто в Ничто, а в Ничто бурлящее, чье ничтожество состоит лишь в его непостижимости.
Франц Кафка, из книги «Дневники (1910–1923)», 1910
Ганнибал Кинг: Нет, не смешно, ты коноёбная сука! Но будет через несколько секунд. Видишь, вот это першение в горле, которое ты сейчас чувствуешь? (Ашер, Джарко и Даника начинают кашлять) Это атомизированное коллоидное серебро. Его впрыскивают через систему кондиционера здания, ты члено манипулирующая громо-шлюха! (Джарко и Ашер кашляют сильнее) Что означает что старуха с косой заберет вас как… раз… сейчас! (пауза, ничего не просиходит) Хе, как неудобно. (всё ещё ничего) У вас есть мобильник?
Из фильма «Блэйд: Троица»
Достоинство каждого человека зависит только от того,как он показывает себя в своих поступках.
-Ты, только увидишь девушку на другой стороне улицы, уже думаешь, как вы третьего ребёнка назовёте!
Из фильма «Прогулка»
— И висит она не у нас, а в Москве, в Третьяковской галерее
— Да, как всегда, всё самое хорошее в Москве. Трагедия какая-то. Единственное, что утешает, что у нас девушки образованные.
Из фильма «Прогулка»
Индира Ганди, премьер-министр Индии, убита. Она была матерью не только для меня, но и для всех вас, мои соотечественники. Ничто так не оскорбит её душу, как акты насилия в какой-либо части страны…
— За операцию не волнуйся. Помнишь, как меня называли в тюрьме?
— Нет.
— "Мозг".
— Они просто смеялись над тобой.
Из фильма «Мелкие мошенники»
Знаешь что, мама? Знаешь, что я подарю тебе на следующее Рождество? Большое деревянное распятие, и каждый раз, как ты почувствуешь, что мы не ценим тебя за все твои жертвы, ты можешь залезать на него и прибить себя к нему гвоздями.
Из фильма «Осторожно, заложник!»
Сначала будь как невинная девушка — и противник откроет у себя дверь. Потом же будь как вырвавшийся заяц — и противник не успеет принять мер к защите.
Восен: (асистенту) Выведи все данные, что у тебя есть. Проверь звонки с защищенный сотовых телефонов сотрудников, имеющих допуск. И все звонки из Турина в то утро, когда там был Росс.
Ленди: У него допуск уровнем выше, чем "совершенно секретно". Поговорив с Россом, он совершил государственную измену. ты всерьез думаешь, что он пользовался сотовым, который мы можем отследить?
Ассистент: Проверка результатов не дала.
Уиллс: Хорошо, у вас есть получше идеи.
Ленди: Проверьте все телефоны, которые были выключены все время пребывания Росса в Турине. Если ваши люди звонят также много как мои, список будет небольшим.
Из фильма «Ультиматум Борна»
Вот почему мы такие особенные. Больше бюрократию не разводим. Мы не ждем приказа из Вашингтона, наблюдая, как уходят подонки, которых мы держали под прицеле. ой, да брось... В поле ты работала, масштабы опасности знаешь. Нам нужны программы такого рода.
(о программе Блекбрайер)
Из фильма «Ультиматум Борна»
Даже тогда, когда я должен написать простое письмо, я напуган, как если бы перед надвигающейся морской болезнью.
Женщина консервативна по своей природе, она везде ищет прочных оснований, и это вполне естественно, так как для домашнего очага и колыбели нужна прочная почва.
— А как вы говорите лекарство называется?
— Силденафил цитрат
— А это вообще что такое? От чего?
— Ну вообще это виагра. А отчего виагра я незнаю. Даже не догадываюсь.
Из фильма «Невеста любой ценой»
— ...И поэтому вы согласились со мной поужинать?
— Не знаю. Просто вам невозможно отказать. Когда вы просите, у вас такой вид, как будто бы ваша жизнь зависела от этого.
Из фильма «Мужчина, который любил женщин»
Кто хочет узнать обо мне как о художнике, должен внимательно изучать мои картины и пытаться узнать из них, кто я такой и что я хотел.
Как некоторые животные, женщины впадают в спячку. Четыре месяца о них ни слуху ни духу. Потом, с первым лучом мартовского солнца, они разом высыпают на улицу как будто по команде, все как одна в легких весенних платьицах и на каблуках.
Из фильма «Мужчина, который любил женщин»
Мир неизмерим. Как и мы, как и каждое существо, которое есть в этом мире.
Из книги «Сказки о силе»
Ты больше не Дэвид Вебб. Теперь ты будешь известен... как Джейсон Борн. Добро пожаловать в проект.
Из фильма «Ультиматум Борна»
Тебе известно, как трудно в реальном времени принять правильное решение. Не стоит критиковать нашу операцию, сидя в удобном кресле.
(Памеле Ленди)
Из фильма «Ультиматум Борна»
Именно внутренний диалог прижимает к земле людей в повседневной жизни. Мир для нас такой-то и такой-то или этакий и этакий лишь потому, что мы сами себе говорим о нем, что он такой-то и такой-то или этакий и этакий. Вход в мир шаманов открывается лишь после того, как воин научится останавливать свой внутренний диалог.
Из книги «Сказки о силе»
Быть воином - это не значит просто желать им быть. Это, скорее, бесконечная битва, которая будет длиться до последнего момента. Никто не рождается воином, точно так же, как никто не рождается обычным человеком. Мы сами себя делаем тем или другим.
Из книги «Сказки о силе»
Я чувствую себя как… как кусок масла, медленно тающий в жарких объятьях блинчика!
Из фильма «Ананасовый Экспресс»
Даже курить жалко! Это вроде как убить единорога, сбросив ядерную бомбу!
Из фильма «Ананасовый Экспресс»
«Отступать нам больше некуда, так как это означает оказаться на обочине и быть заложниками статуса догоняющей страны».
Когда человек не такой, как вообще, потому один такой, а другой такой, и ум у него не для танцевания, а для устройства себя, для развязки свого существования, для сведения обхождения, и когда такой человек, ежели он вчёный, поднимется умом своим за тучи и там умом своим становится ещё выше Лаврской колокольни, и когда он студова глянет вниз, на людей, так они ему покажутся такие махонькие-махонькие, всё равно как мыши... пардон, как крисы... Потому что это же Человек! А тот, который он, это он, он тоже человек, невчёный, но... зачем же?! Это ж ведь очень и очень! Да! Да! Но нет!
проня прокоповна, из фильма «За двумя зайцами (фильм, 1961)», 1961
«Мы отвечаем на простой вопрос: как удвоить ВВП. Мы не смогли на него ответить».
Я вам не как-либо что, а что-либо как!
проня прокоповна, из фильма «За двумя зайцами (фильм, 1961)», 1961
Эти тысячи кораблей, которых, как вы говорили, у союзников нет, ну, так они уже здесь!
Из фильма «Самый длинный день»
«Я, как председатель правительства, не могу жить в условиях такой неопределенности» (на совещании о выделении денег на льготы).
"Судя по тому, как эти пункты [плана реформирования ЖКХ] написаны - они носят философский характер. В зиму мы войдём и, я надеюсь, сохранимся физически... Работа идёт, что-то делается, иногда мы потеем, но чаще - говорим" (19 октября 2006 года на заседании правительства).
"Скоро человек, который знал слово "джоуль", будет стоить 100 000 долларов.
Мы настолько инженеров обесценили, что потом придётся переплачивать.
Теперь для нас и слово "штангенциркуль" - открытие. Нам надо, чтобы крыша висела как следует".
Показаны только 100 цитат по данной метке.