С основными проблемами бытия я разобрался, но мелочи жизни ставили меня в тупик. Отупение накатывало на меня прежде, чем я успевал понять смысл происходящего. Нормальные люди гораздо быстрее оценивают ситуацию, поскольку их «я» полностью согласуется с их жизненными запросами; мир почти не отличается от их представлений о нем. А человек, идущий не в ногу с остальным миром, либо страдает манией величия, либо подавляет своё «я» до полного уничтожения.
Только одно может двигаться так же быстро, как свет, и это ангелы. Одни ангелы могут передвигаться со скоростью света. Тысячу световых лет потребуется, чтобы добраться до Урана, но никто никогда не бывал там и никогда не будет. Возьмите американскую воскресную газету. Кто-нибудь обращал внимание, как читают воскресные газеты? Сперва смотрят картинки, потом страничку юмора, потом спортивную колонку, потом объявления, потом театральные новости, потом книжное обозрение, потом заголовки статей. Схватывание главного. Онтогенез-филогенез. Будь точным, и никогда не придётся употреблять такие слова, как время, смерть, мир, душа. В каждом высказывании кроется маленькая неточность, и эта неточность растет и растет, пока высказывание не потеряет смысл. Безупречна одна поэзия, давшая представление о времени. Стихотворение — это паутина, которую поэт, вытягивая нить из собственного тела, ткёт в соответствии с высшей математикой интуиции. Поэзия всегда права, потому что поэт начинает из сердцевины и идёт во вне…
Хамство имеет смысл, только когда оно вызывает равную себе реакцию интеллекта.
Тот, кто делает революцию, может лучше уяснить смысл жизни и революции, когда держит в чистоте окружающую среду и живет цивилизованно. Кое-кто ссылаясь на то, что жизнь в чем-то трудновата, не ухаживает как следует за своими улицами, населенными пунктами, жилыми домами и живет спустя рукава. Это — выражение отсутствия веры в победу и чувства патриотизма. Такие люди становятся неряшливыми, сами того не замечая, и в конце концов могут идеологически переродиться.[1]
Свобода искусства недорого стоит, когда ее единственный смысл — душевный комфорт художника.
Я иду к человеку, к людям, чтобы постичь смысл моей профессии, архитектора и строителя.
Но я никогда не был иудеем. А само слово «перекрестился», во-первых, безграмотно, поскольку в иудаизме нет крещения как такового, и, во-вторых, носит уничижительный смысл: де, вот он какой — «перебежал» из одной веры в другую… Я никуда не перебегал. Сперва был неверующим, а затем стал чадом Русской Православной Церкви. Пытаетесь задним числом записать меня в иудеи? Хорошо. Предъявите суду соответствующую справку из синагоги — и вопрос будет снят.
Если вы снимаете красивые вещи, совсем не обязательно получится красивая фотография. У нас нет средств, чтобы передать запахи или дуновения ветра.
Вместе с тем, хорошая фотография — это непременно открытие. Значит, нужно искать красивые вещи там, где их, на первый взгляд, нет. Это может быть ветка дерева, стена или луч солнца. Это могут быть листья или тени на асфальте. Наконец, это совсем не обязательно красивые и, тем более, голые девушки. Пусть оденутся.
Ценность фотографии в том, что она находит в жизни красоту и смысл. Вот этому и нужно учиться.
Александр Иосифович Лапин, из книги «Фотография как…», 2009
Только соучастие в бытии других живых существ обнаруживает смысл и основание собственного бытия.
Зачастую обнаружить в себе талант трудно. Но если это случится, смысл жизни у вас в руках: развивать, реализовать, усиливать свой талант. Это, может быть, не сделает вас счастливым, но приблизит вас к состоянию счастья настолько, насколько это вообще (для вас) возможно.
Сочинения созданы лишь для умных людей, способных извлекать из них пользу. Глупцы читают без пользы книги, в которых заключен глубочайший смысл.
Клод Адриан Гельвеций, из книги «Счастье»
— Кончай искать смысл жизни. Поменьше думай и будешь счастлив!
— А вы счастливы? Нет, в том-то и вся беда.
Адамс Дуглас, из источника «Автостопом по галактике»
Девушка, мечтающая о замужестве, грезит о чем-то совершенно для нее неведомом. Молодой человек, жаждущий славы, не знает, что такое слава. То, что дает смысл нашим поступкам, всегда для нас нечто тотально неведомое.
Милан Кундера, из источника «Невыносимая легкость бытия», 1984
Под свободой обычно эмпирически понимают «свободу выбора». Считается, что мы свободны тогда, когда можем выбирать; и чем больше выбора, тем больше свободы. Если у человека есть свобода выбора, то свободой называется, во-первых, само наличие выбора, и во-вторых, непредсказуемость того, что именно он выберет. Таков эмпирический смысл термина «свобода».
Весь смысл жизни заключается в бесконечном завоевании неизвестного, в вечном усилии познать больше.
Каждый из нас одинок в этом мире. Каждый заключен в медной башне и может общаться со своими собратьями лишь через посредство знаков. Но знаки не одни для всех, а потому их смысл темен и неверен. Мы отчаянно стремимся поделиться с другими сокровищами нашего сердца, но они не знают, как принять их, и потому мы одиноко бредем по жизни, бок о бок со своими спутниками, но не заодно с ними, не понимая их и не понятые ими. Мы похожи на людей, что живут в чужой стране, почти не зная ее языка; им хочется высказать много прекрасных, глубоких мыслей, но они обречены произносить лишь штампованные фразы из разговорника.
— Вставай, Колумб. Так меня все жизнь будила моя мама, напоминая о том, что Америка уже открыта,а мечты далеки от правды жизни. Но тогда какой смысл жить, если тебе уже объяснили разницу между яблоком и велосипедом. Вот если бы укусить велосипед и оседлать яблоко, тогда бы я сам узнал в чем разница.
Здравый смысл — это сумма предубеждений, приобретенных до восемнадцатилетнего возраста.
Проблема ответственности имела бы смысл в том случае, если бы с нами ещё до нашего рождения посоветовались и получили бы от нас согласие стать именно тем, кем мы и являемся.
Женщина всегда видит везде двойной смысл, даже там где его нет. Там же, где он есть — женщина вообще не видит смысла.
Сумасшедший мир. Дурацкое время. Люди совершенно разучились жить. Работа, работа, работа... Весь смысл жизни в работе. Все время чего-то ищут. Все время что-то строят. Зачем?
Братья Стругацкие, из источника «Стажеры», 1960
Тот, кто поймет, что смысл человеческой жизни заключается в беспокойстве и тревоге, уже перестанет быть обывателем.
Совесть может быть определена как интуитивная способность человека находить смысл ситуации.
У всех дураков одна беда — по крайней глупости они даже не представляют себе, что на свете есть такая штука, как здравый смысл.
Курт Воннегут, из источника «Сирены Титана», 1958
Когда слова теряют свой смысл — люди теряют свободу.
Иллюзии, из которых были сотканы мои мечты, больше не помогут. Пустота всегда и везде остается пустотой. Я долго был погружен в нее, заставлял себя как-то в ней освоиться и, в конце концов, оказался в той же пустоте, с которой нужно свыкнуться. Теперь моя очередь внушать мечты другим, будить чьи-то фантазии. Вот что от меня требуется. Пусть этим мечтам и фантазиям не будет хватать энергии. Возможно. Но все равно, если в моем существовании есть хоть какой-нибудь смысл, я должен продолжать это дело, насколько хватит сил… Может быть.
Харуки Мураками, из источника «К югу от границы, на запад от солнца», 1992
Здравый смысл приходит благодаря опыту. Опыт приходит благодаря отсутствию здравого смысла.
Маргарет Этвуд, из источника «Слепой убийца», 2004
— Итак, вы считаете, что именно деньги — источник всех бед и корень зла? — спросил Франциско Д`Анкония.
— А вы никогда не задумывались над тем, что является источником самих денег? Сами по себе деньги — лишь средство обмена, существование их невозможно вне производства товаров и людей, умеющих производить. Деньги придают вес и форму основному принципу: люди, желающие иметь дело друг с другом, должны общаться посредством обмена, давая взамен одной ценности другую. В руках бездельников и нищих, слезами вымаливающих плоды вашего труда, или бандитов, отнимающих их у вас силой, деньги теряют смысл, перестают быть средством обмена. Деньги стали возможны благодаря людям, умеющим производить. Видимо, они, по-вашему, источник всех бед?
Айн Рэнд, из книги «Атлант расправил плечи», 1957