— Дурак он был, этот ваш Тэтчер.
— Он заработал огромные деньги.
— Нехитрое дело — заработать огромные деньги, когда от жизни тебе нужно только одно — заработать огромные деньги.
Из фильма «Гражданин Кейн»
Вывод первый: государство расписалось в своей слабости. Оно призналось, что не может полностью собирать налоги с наиболее обеспеченной части граждан. Америка, скажем, может, а мы нет. Поэтому налоговую ставку решено снизить. Вывод второй: никакого осмысленного плана действий пока не просматривается. Возможно, он существует, но в таком случае правительство намеренно не желает знакомить с ним граждан. Почему? Либо считает общество за полное быдло, которое можно вести куда угодно, и оно безропотно пойдет хоть на убой. Либо план этот настолько отличается от чаяний общества, что оглашать его опасно. (О реформах конца 1990-х годов)[3]
Может быть, неоднозначно это покажется, но дело заключается в том, что очень мало кто в то время понимал и верил в то, что вопрос идет не об идеологии, учитывая ваш вопрос, вопрос не идет о формах собственности, о хозяйствовании, о реформах, а вопрос идет о государстве. Что основная проблема, основной удар направлен против единого государства, а вовсе не против реформирования общественно-политического устройства государства. Наши, так сказать, как их тогда называли, диссиденты, сегодня, я не знаю, как они себя предпочитают называть, но большинство из них откровенно в последние годы признавались, что они метили в социализм, а попали в российское государство. На самом деле ведь вопрос заключался именно в том, будет единая страна или не будет. И все разногласия заключались именно в этом между, скажем, ГКЧП и Горбачевым, только в этом. И разногласия между Горбачевым и Ельциным были тоже только в этом. Все остальное это было, я бы сказал, некорректное использование различных форм и методов воздействия на общественное мнение в личной цели, в популярности личной. Вопрос стоял о государстве и о власти. Между нами и Горбачевым вопрос стоял — будет ли у нас единое союзное государство федеративное или будет конфедеративное. И этот процесс продолжался, грубо говоря, примерно два года. Наши конфликты они просто не выплескивались до поры до времени, но на самом деле это так и было. Потому что он, проиграв по сути дела референдум, тут же взял и организовал так называемый новоогаревский процесс, где, по сути дела, консолидировались все националистические силы и националистические лидеры. Это было известно, и эта борьба шла все время, вплоть до Верховного Совета. В официальных выступлениях на Верховном Совете и на съезде Горбачев проигрывал. Но, видимо, уже он далеко зашел в этом проигрыше. Потому что мое было представление, и оно остается, он страшно боялся потерять власть. Боялся потерять власть именно в силу того, что он видел реального на тот момент противника на президентский пост в лице Ельцина, это был для него реальный противник. И вот тут они как раз, грубо говоря, расходились именно с точки зрения уже личной власти. Ельцин готов был во имя власти, наверное, на все. А Горбачев тоже соглашался поступиться, как он говорил, принципами во имя только одного — удержаться на плаву в качестве президента или председателя чего угодно, какого-то нового союза, который он был готов создать в обмен на ликвидацию Советского Союза. Я думаю, что вы слышали, что в то время его очень активно пропагандировали в виде председателя Организации Объединенных Наций, откровенно ему предлагали пост президента нового так называемого союза, на который его как бы изберут по принципу выбора председателя Организации Объединенных Наций. И он на это был готов[2].
— Палёный: Долгие годы, мы пытались комбинировать кровные узы. И все эти годы, на это не удавалось. Это было бесполезным. Даже на клеточном уровне, судьба наших видов была предопределена уничтожать друг друга. Но разгадкой, мы знали… было обнаружить самую редкую кровную узу… прямого потомка Алескандра Корвинуса… Венгерского воеводы… который получил власть в начале X века. Как раз чтобы смотреть как его деревню сьедает чума. Лишь он выжил. Каким-то образом, его тело смогло изменить болезнь… перелепить её для себя. Он стал первым истинным бессмертным. Много лет позже, он стал отцом по крайней мере двух детей… которые унаследовали те же черты.
— Виктор: Сыновья клана Корвинус. Один укушенный летучей мышью, другой — волком… а третий остался на одиноком пути смертного человека. Это смешная легенда и ничто более.
— Палёный: Может быть… но наших видов действительно есть общий предок.
— Виктор: Вон лежит потомок Корвинуса… (показывает на склеп Маркуса) менее метра от тебя.
— Палёный: Да. Но он уже вампир. Нам нужен был чистый источник… незаражённый. Точная копия изначального вируса. Сам штамм Корвинуса, который как мы узнали… был спрятан в генетическом коде его потомков-людей… и передан в дезактивированной форме… через века Майклу Корвину. Его кровь подволяет совершенное слияние наших видов.
— Виктор: Такого слияния не может быть. Даже говорить об этом — ересь.
— Палёный: Увидим. Когда Люциан сделает ему иньекцию…
— Виктор: Люциан мёртв.
— Палёный: По чьим словам? (смотрит туда где только что стоял сбежавший Крэйвен)
— Виктор: (Селине) Я тебе обещаю, дитя моё… Крэйвен заплатит своей жизнью.
— Палёный: Скоро этот дом будет в руинах.
— Селина: Ты первый.
— Палёный: Нет, подождите. Подождите. Лишь вы будете знать правду об этом. Если Люциану удалось заполучить кровь чистокровного… сильного Старейшины как Амилия… или ты… (показывает на Виктора) и вколоть её себе вместе с кровью Майкла…
— Виктор: (шёпотом) Отвращение.
— Палёный: Полувампир… полуликан… но сильнее обоих!
Из фильма «Другой мир», 2003
— О, как сладок этот вкус свободы! — воскликнул Питер.
— Неужели? — удивился Эндер. — Между прочим, мы только что расправились с разумной расой, которую так и не поняли.
— Ага, — кивнул Питер. — Ты хочешь сказать, что куда интереснее расправиться с противником, который способен понять, насколько ловко ты разгромил его?
Из книги «Ксеноцид»
Когда закончите набор, принесите мне этот черновик. У меня есть предчувствие, что в один прекрасный день эта бумага станет важным документом. Как Декларация Независимости или моя первая школьная ведомость.
Из фильма «Гражданин Кейн»
Хочется найти себе какое-нибудь занятие, но нет сил включаться в этот адский автоматический процесс.
Мрачная печаль, как дым крематория, затянула небо над городом… Рука об руку, прижавшись друг к другу, идут мужчина и женщина, однако не страстью, не душевным порывом вызван их жест, нет, он навязан этой мрачной, смутной эпохой, свежей, как дымящаяся рана. Самые разнообразные вещи образуют единое целое. Тень кота, пробегающего по зимней крыше. Скрип освещённой солнцем стеклянной двери — наверное, под этот звук и заснул самоубийца, наглотавшись снотворного. Посудная лавка — в неё въехал армейский джип, и во все стороны разлетелись осколки дешёвой посуды. Песня демонстрантов, шагающих куда-то колонной. Человек, который потерял на войне ногу. Торговцы наркотиками. …И мужчина с женщиной, идущие по улице рука об руку, тоже связаны со всем этим.
Какая радость — существовать! Только видеть, хотя бы видеть лишь один этот дым и этот свет. Если бы у меня не было рук и ног и я бы только мог сидеть на лавочке и смотреть на заходящее солнце, то я был бы счастлив этим. Одно нужно только — видеть и дышать. Ничто не дает такого наслаждения, как краски…
Когда человек совершает тот или иной нравственный поступок, то он этим еще не добродетелен; он добродетелен лишь в том случае, если этот способ поведения является постоянной чертой его характера.
— А вы были ребёночком… И такая маленькая-маленькая… Розовенькая-розовенькая… Пухленькая-пухленькая, как поросеночек… И вот этот поросеночек рос, рос и выросла такая большая…
— Что выросло?!
— Ну, что выросло, то выросло, теперь уж не вернёшь…
Из фильма «Мистер Икс»
Поиски места сделались моим ремеслом, моим основным занятием. Я заглядывал во все конторы подряд и говорил, что согласен на любую работу. Как выяснилось, этот способ убивать время ничуть не хуже, чем работа.
Марти: Да, тяжёлый случай.
Док: Опять этот "тяжёлый случай"? Разве в будущем всё потяжелеет? У вас там что, проблемы с земной гравитацией?
Из фильма «Назад в будущее»
— Того что сделано - не забыть, но мы привыкаем... жизнь продолжается.... Я все еще верю в рай, но теперь я знаю, что его не нужно искать, это не место на карте, это когда ты ощущаешь себя частицей чего-то большего.... поймай этот момент.... и он будет вечным.......
Из фильма «Пляж»
Восен: Ноа Восен.
Борн: Это Джейсон Борн.
Восен: А я всё думал, когда же вы позвоните. Откуда у Вас этот номер?
Борн: Неужели Вы и вправду подумали, что я пойду к Тюдер-сити?
Восен: Нет, конечно нет, но если Вы хотите поговорить об этом, может быть, договоримся о встрече?
Борн: Где Вы сейчас?
Восен: Сижу у себя в кабинете.
Борн: Сомневаюсь.
Восен: Это почему же?
Борн: Будь Вы сейчас у себя в кабинете, мы бы сидели с Вами лицом к лицу.
Восен: Альберт, это Восен. Борну все известно. И сейчас он едет к тебе.
Херш: Он едет домой, Восен.
Из фильма «Ультиматум Борна»
Диалог Лолиты и Гумберта:
— Обещай, что никогда не бросишь меня. Я не хочу попасть в этот ужасный центр для детей-беспризорников.
— Почему ты подумала, что это случится?
— Я знаю, так может случиться. Но мне лучше с тобой. Ты лучше, чем эти центры. Обещаешь, да?
— Да, обещаю.
— Клянёшься?
— Да, я клянусь.
Из фильма «Лолита (фильм, 1962)», 1962
Семья это вакуум, и чем больше она тебя притягивает, тем больше ты погружаешься в этот вакуум...
Из фильма «Ледяной ветер»
«Когда этот документ будет готов, мы найдем способ куда-нибудь его приложить… Я имею в виду — в хорошем смысле».
«Удвоение ВВП… кто-то… не кто-то, а президент дал нам этот интегральный показатель, который позволяет копнуть на два штыка вниз. А мы прогнозами щупаем, щупаем, но удвоения ВВП нет… Надо щупать так, чтобы результат был и дети появились».
Малянов представил себе этот шар и как интегрирование идёт по всей поверхности.
Из книги «За миллиард лет до конца света»
О, вы не любите меня! — вскричала Кэтти. — Как я несчастна!
На этот упрёк есть один ответ, который всегда вводит женщин в заблуждение. Д’Артаньян ответил так, что Кэтти оказалась очень далека от истины.
Александр Дюма, из книги «Три мушкетёра», 1844
Право, этот человек очень неосторожно поступает, разговаривая так с мужчинами. Можно подумать, что ему приходилось иметь дело только с женщинами и детьми.
Александр Дюма, из книги «Три мушкетёра», 1844
А этот паца?к все время говорит на языках, продолжения которых не знает!
Из фильма «Кин-дза-дза!»
— Куда это они уезжают?
— На остров Жохова. Восьмая станция.
— А где этот остров Жохова?
— Недалеко от Северного полюса.
Из фильма «Осенний марафон»
Я не люблю политику. Вот уже сорок лет на этот счёт у меня нет никаких иллюзий. Я в неё больше не верю. Два года назад я был поражён, увидев, как демонстранты в Мадриде несут лозунг: «Борясь с Франко, мы были лучше».
Разучилась пить молодёжь, — сказал Атос, глядя на него с сожалением, — а ведь этот ещё из лучших!
Александр Дюма, из книги «Три мушкетёра», 1844
Есть полная картина того, что происходило. Видно не камень, который полетел, а видно руку, бросившую этот камень.
Атос глубоко задумался и ничего не ответил. Однако, когда они остались вдвоём, он сказал другу: — Вы сделали то, что должны были сделать, д’Артаньян, но быть может, вы совершили oшибку. Д’Артаньян вздохнул, ибо этот голос отвечал тайному голосу его сердца, говорившему, что его ждут большие несчастья.
Александр Дюма, из книги «Три мушкетёра», 1844
Я скажу всем, до чего довёл планету этот фигляр ПЖ! Пацаки чатланам на голову сели! Кю!
Из фильма «Кин-дза-дза!»
Эта книга вызывает больше споров, чем трилогия философских блокбастеров Оолона Коллупхида «Ошибка Бога», «В чем еще Бог был неправ» и «Вообще, кто он такой, этот Бог?»
Из фильма «Автостопом по галактике»
— Какой дурак на Плюке правду думает?… Абсурд!
— Вот потому, что вы говорите то, что не думаете и думаете то, что не думаете, вот в клетках и сидите. И вообще, весь этот горький катаклизм, который я тут наблюдаю… и Владимир Николаевич тоже…
Из фильма «Кин-дза-дза!»
— А нормального входа в этот универсам нет?
— За нормальный чатлами надо платить, родной!
Из фильма «Кин-дза-дза!»
Глупая женщина,- почему?!-в этот раз я попался ему под руку, а если, в следующий раз, попадётся она?
— А ты что видишь? А?
— Песок…
— Значит, сработала эта хреновина… А этот козёл-то… с дырочками там, что ли, остался?
Из фильма «Кин-дза-дза!»
Пятнадцати лет ее стали вывозить, выдавая за семнадцатилетнюю, и до двадцати пяти лет условный этот возраст не изменялся... Семнадцать лет точка замерзания; они растягиваются сколько угодно, как резиновые помочи. (о Лизавете Николаевне)
Из книги «Княгиня Лиговская»
Я удовлетворен результатами судебного процесса. Впервые в России привлечена к ответственности неопятидесятническая газета, распространявшая клеветнические измышления. Полагаю, что этот урок пойдет впрок — и впредь наши оппоненты трижды подумают, прежде чем сообщать в прессе заведомую ложь.
— Когда ты в последний раз выходил в свет?
— Обычно, свет сам приходил в этот дом.
Из фильма «На исходе дня»
У меня такое чувство, что этот московский пакт ещё когда-нибудь отомстит за себя национал-социализму… Как мы смеем ещё говорить о спасении и формировании новой Европы, если мы вынуждены просить помощи у разрушителей Европы? — О пакте Молотова-Риббентропа.
Суди о прожитом дне не по урожаю, который ты собрал, а по тем семенам, что ты посеял в этот день.
— Значит ли это, что этот момент, эта граница между прошлым и будущим, и есть дверь в вечность?
— Этот момент, Петька, и есть вечность. А никакая не дверь. Поэтому как можно говорить, что он когда-то происходит?
Виктор Пелевин, из источника «Чапаев и Пустота», 1996
Так уж устроен этот мир, что на все вопросы приходится отвечать посреди горящего дома.
Виктор Пелевин, из источника «Чапаев и Пустота», 1996
Без привидения этот замок не стоит ни цента больше, чем я за него заплатил!
Есть такая английская пословица — «у каждого в шкафу спрятан свой скелет». Что-то мешает правильно, в общем, мыслящим англичанам понять окончательную истину. Ужаснее всего то, что этот скелет «свой» не в смысле имущественного права или необходимости его прятать, а в смысле «свой собственный», и шкаф здесь — эвфемизм тела, из которого этот скелет когда-нибудь выпадет по той причине, что шкаф исчезнет.
Виктор Пелевин, из книги «Ника»
— Мне не понравился их комиссар, — сказал я, — этот Фурманов. В будущем мы можем не сработаться.
— Не забивайте себе голову тем, что не имеет отношения к настоящему, — сказал Чапаев. — В будущее, о котором вы говорите, надо еще суметь попасть. Быть может, вы попадете в такое будущее, где никакого Фурманова не будет. А может быть, вы попадете в такое будущее, где не будет вас.
Виктор Пелевин, из источника «Чапаев и Пустота», 1996
Весь этот мир — это анекдот, который Господь Бог рассказал самому себе.
Виктор Пелевин, из источника «Чапаев и Пустота», 1996
Все голосовавшие за план думали, что теперь появляется возможность запустить лапу в карман более способных людей. Как бы ни был человек богат или умен, он все равно считает кого-то богаче или умнее себя — а этот план дает часть богатств и талантов тех, кто лучше него. Но, рассчитывая обобрать людей, стоящих выше, человек забывал о людях, стоящих ниже и тоже получающих право обирать других. Он забыл, что низшие могут обобрать его так же, как он хотел обобрать тех, кто выше. Рабочий, которому нравилась идея, что, заявив о своих потребностях, он получает право на такой же, как у его босса, лимузин, забывал, что каждый лентяй и попрошайка может заявить о своих правах на владение таким же, как у него, холодильником.
Айн Рэнд, из книги «Атлант расправил плечи», 1957
Знаете ли вы, что пьет этот человек из стакана, дрожащего в его трясущейся от пьянства руке? Он пьет слезы, кровь, жизнь своей жены и своих детей.
Всякий раз, как умирает человек, погибает некий мир, который он носит в своей голове; чем интеллигентней голова, тем этот мир отчётливее, яснее, значительнее, обширнее, тем ужаснее его гибель.
Бросить в женщину камень можно только в одном случае: когда этот камень драгоценный.
Чем дольше вы идёте к успеху, тем он становится ближе. Слишком многие бросают дело за шаг до победы. Запомните: этот шаг сделают другие.
Хотя может показаться, что тщательный уход за собой выдает в человеке позерство и щегольство, это не так. Даже если ты знаешь, что тебя могут сразить в этот самый день, ты должен достойно встретить свою смерть, а для этого нужно позаботиться о своем внешнем виде. Ведь враги будут презирать тебя, если ты будешь выглядеть неаккуратно.
В мире полно непонятного, и кто-то должен заполнить этот вакуум. Пусть уж лучше этим занимаются те, с кем не скучно.
Харуки Мураками, из источника «Хроники Заводной Птицы»
Существует некий предел, до которого можно вытерпеть боль. Пока существует этот придел настоящей боли нет.
Возможно ли удержать ее? Разве смог бы он ее удержать, если бы вел себя иначе? Можно ли вообще что-нибудь удержать, кроме иллюзии? Но разве недостаточно одной иллюзии? Да и можно ли достигнуть большего? Что мы знаем о черном водовороте жизни, бурлящем под поверхностью наших чувств, которые превращают его гулкое клокотание в различные вещи. Стол, лампа, родина, ты, любовь... Тому, кого окружает этот жуткий полумрак, остаются лишь смутные догадки. Но разве их недостаточно? Нет, недостаточно. А если и достаточно, то лишь тогда, когда веришь в это. Но если кристалл раскололся под тяжким молотом сомнения, его можно в лучшем случае склеить, не больше. Склеивать, лгать и смотреть, как он едва преломляет свет, вместо того чтобы сверкать ослепительным блеском! Ничто не возвращается. Ничто не восстанавливается. Даже если Жоан вернется, прежнего уже не будет. Склеенный кристалл. Упущенный час. Никто не сможет его вернуть.
Эрих Мария Ремарк, из книги «Триумфальная арка», 1945
Когда ум рассматривает предмет лишь в общих чертах, то в них видно только смещение непостижимых затруднений и неясностей. Но это лишь порождаемые ленью призраки, населяющие этот мрак. Внесите туда лучи размышления, и все, что было неясным, станет ясным.
Клод Адриан Гельвеций, из источника «Сочинения в двух томах», 1973
Мы пришли в этот мир, чтобы наслаждаться нихренанеделанием. Не слушайте никого, кто будет уверять, что наше предназначение в другом.
Пока ты жив, не умирай,
На этот мир взгляни —
У многих здесь душа мертва,
Они мертвы внутри!
Но ходят и смеются,
Не зная, что их нет...
Ария, из источника «Там высоко»
Современная банковская система производит деньги из ничего. Этот процесс, возможно, самый невероятный фокус, когда-либо придуманный. Ростовщичество задумано беззаконием и рождено пороком. Банкирам принадлежит весь мир. Заберите его у них, но оставьте им власть создавать деньги росчерком пера, и они выкупят его обратно… Заберите у них эту великую власть и все великие состояния, как и мое, исчезнут, а они должны исчезнуть, чтобы этот мир стал лучше и счастливее. Но если вы хотите продолжать быть рабами банков и оплачивать свое собственное рабство, тогда позвольте банкирам продолжать создавать деньги и управлять долгами.
Чего стоит человек, этот хваленый полубог! Именно там, где силы всего нужнее ему, они ему изменяют. И когда он окрылен восторгом или погружен в скорбь, что-то останавливает его и возвращает к трезвому, холодному сознанию именно в тот миг, когда он мечтал раствориться в бесконечности.
Иоганн Вольфганг Гёте, из книги «Страдания юного Вертера», 1774
…Жизнь, которая исчезает однажды и навсегда, жизнь, которая не повторяется, подобна тени, она без веса, она мертва наперед и как бы ни была она страшна, прекрасна или возвышенна, этот ужас, возвышенность или красота ровно ничего не значат.
Милан Кундера, из источника «Невыносимая легкость бытия», 1984
Человек поймет другого, когда придет соответствующее время, а не потому, что этот другой захочет, чтобы его поняли.
Харуки Мураками, из источника «Норвежский лес», 1987